Какая интересная у Вас логика! А чем Вы ее кормите?
Первое дежурство отметилось аццким пиздецом.
Помимо десятка опилок и стружек, выковыренных из глаз взрослых мужиков с разной степенью успешности, случилось худшее. И этому худшему было два года от роду.
В одиннадцать вечера ко мне самообращением поступает группа армян с дитем, которому, со слов родственников, в глаз попал осколок стакана. Покуда группа родственников и дежурная медсестра удерживают дитя в положении хоть-сколько-нибудь-прямо, произвожу попытки осмотреть глаз на микроскопе. Первые пять секунд, пока дите не врубилось, что с ним делают, успеваю высмотреть проникающее ранение роговицы и осколок, торчащий из раны. Спустя пять секунд, умный маленький засранец понимает, что взрослым от него что-то надо и дальнейшие попытки осмотра проходят под вой и рыдания. В результате устанавливается, что ранение действительно проникающее, рана тампонирована радужкой, собственно она же из раны и торчит.
Короче, жопа. Звоню зав. отделением, зав. траурным голосом подтверждает: жопа. Время - первый час ночи. Нужна экстренная операция, а для экстренной операции нужны хирург и внутривенный наркоз. Дежурный хирург не катит, нужен более опытный, детского анестезиолога в пределах досягаемости нет. Зав. начинает ставить на уши детскую реанимацию, решается вопрос о времени проведения хирургического вмешательства.
Тут же поступает подросток с контузией глаза. Контузия сериезная, в передней камере кровь. Пока решается вопрос об операции, буквально за уши тащу отбрыкивающегося и уперающегося дятла с контузией на укол. Делаю укол и отправляю на дом до завтра.
Звонит зав., командует захриначить в дите все антибиотики, что есть в наличаи. Захожу в палату, а никого нету. Армяне сбежали с детем в неизвестном направлении. Выхожу во двор - ни одной машины.
Стою, охуеваю, гадаю, куда могла подеваться толпа армян с орущим дитем на руках, оставшись никем не замеченными. Звоню зав., докладываю, мол так и так, армяне сбежали. Зав охуевает тоже. Тут же вижу - возвращаются, теперь уже вдвое большим колличеством - за каким-то хреном ездили в кардиологический корпус.
Покуда родственникам не взбрела очередная гениальная идея еще куда-нибудь смыться, выхватываю дите у мамаши и на руках тащу его в перевязочную. Моя задача - вколоть этой мелочи под глаз целый кубик антибиотика. Ну, то есть попробуй нащупай под пухлыми щечками и плотно зажнуренными веками край кости и уколи его пока он вырывается и вертит головой.
Кое-как уколола, кое-как закапала.
Медсестра начинает готовить операционную, приезжает хирург.
Тем временем на уши подымаются родственники родственников и друзья знакомых. К отделению стягиваются армяне. Подвозятся продукты, во дворе больницы накрывается импровизированный стол, начинает звучать негромкая музыка, еще чуть-чуть - и будут жарить шашлыки. Время - второй час ночи.
На уши поднимается мэр города и детские анестезиологи к нам все-таки выезжают. Нет даже традиционных отмазок "нам страшно ходить ночью с полными карманами наркоты".
Ребенка переносят в операционную, хирург начинает мыться. Ночь жаркая, под +30, кондиционеров в операционной нет вообще, так что в самой операционной градусов 35. Само помещение маленькое, народу 7 человек - анестезиолог с сестрой, реаниматолог с сестрой, хирург, дежурная сестра и я.Хирург моется, заходит в стерильную операционную, и что он видит? Открытые настеж окна и невинный взгляд дебила-реаниматолога: "А нам тут жарко!". Хирурги тут без кондишена днем по 8-10 операций делают, сидя в костюме, стерильных халатах и масках - асептика, хуле! А реаниматологам жарко. Оперировали при открытом окне в предбаннике, фактически в чистом поле. Эта полный пиздец, граждане.
На деле выясняется, что травма совсем не свежая, как утверждали родители, а уже успевшая накрепко срастись. Кое-как разорвали спайки, но убрать все до конца не смогли.
Закончили, разошлись.
Время - четвертый час ночи, я только собираюсь спать - подлетает скороя, привозит второго двухгодовалого дитя с отеком и кровянистыми выделениями из левого глаза. Снова часовая пытка осмотром, слезы, слюни, рев. Вижу, что дело может подождать до утра, выставляю мамашу взамен клятвенного обещания привезти дите утром на осмотр. Подтягивается инородное тело. Инородному телу лет под двадцать, и оно ну очень инородно в отделении в четыре часа утра. А на мне еще оформление историй болезни, записи в журнале приема и первичка дитю с проникающим.
Уже не охуеваю, вытаскиваю у него из глаз мусор и плетусь досыпать оставшиеся два часа.
И вот сейчас я пишу все это, сидя в поликлинике в перерывах между гнусными старикашками. И ненормальными бабками, а через пару десятков минут мне еще предстоит вознестись на 9-й этаж и отсмотреть кучу диабетиков.
бляааааааааааааааааааааааааа!
Помимо десятка опилок и стружек, выковыренных из глаз взрослых мужиков с разной степенью успешности, случилось худшее. И этому худшему было два года от роду.
В одиннадцать вечера ко мне самообращением поступает группа армян с дитем, которому, со слов родственников, в глаз попал осколок стакана. Покуда группа родственников и дежурная медсестра удерживают дитя в положении хоть-сколько-нибудь-прямо, произвожу попытки осмотреть глаз на микроскопе. Первые пять секунд, пока дите не врубилось, что с ним делают, успеваю высмотреть проникающее ранение роговицы и осколок, торчащий из раны. Спустя пять секунд, умный маленький засранец понимает, что взрослым от него что-то надо и дальнейшие попытки осмотра проходят под вой и рыдания. В результате устанавливается, что ранение действительно проникающее, рана тампонирована радужкой, собственно она же из раны и торчит.
Короче, жопа. Звоню зав. отделением, зав. траурным голосом подтверждает: жопа. Время - первый час ночи. Нужна экстренная операция, а для экстренной операции нужны хирург и внутривенный наркоз. Дежурный хирург не катит, нужен более опытный, детского анестезиолога в пределах досягаемости нет. Зав. начинает ставить на уши детскую реанимацию, решается вопрос о времени проведения хирургического вмешательства.
Тут же поступает подросток с контузией глаза. Контузия сериезная, в передней камере кровь. Пока решается вопрос об операции, буквально за уши тащу отбрыкивающегося и уперающегося дятла с контузией на укол. Делаю укол и отправляю на дом до завтра.
Звонит зав., командует захриначить в дите все антибиотики, что есть в наличаи. Захожу в палату, а никого нету. Армяне сбежали с детем в неизвестном направлении. Выхожу во двор - ни одной машины.
Стою, охуеваю, гадаю, куда могла подеваться толпа армян с орущим дитем на руках, оставшись никем не замеченными. Звоню зав., докладываю, мол так и так, армяне сбежали. Зав охуевает тоже. Тут же вижу - возвращаются, теперь уже вдвое большим колличеством - за каким-то хреном ездили в кардиологический корпус.
Покуда родственникам не взбрела очередная гениальная идея еще куда-нибудь смыться, выхватываю дите у мамаши и на руках тащу его в перевязочную. Моя задача - вколоть этой мелочи под глаз целый кубик антибиотика. Ну, то есть попробуй нащупай под пухлыми щечками и плотно зажнуренными веками край кости и уколи его пока он вырывается и вертит головой.
Кое-как уколола, кое-как закапала.
Медсестра начинает готовить операционную, приезжает хирург.
Тем временем на уши подымаются родственники родственников и друзья знакомых. К отделению стягиваются армяне. Подвозятся продукты, во дворе больницы накрывается импровизированный стол, начинает звучать негромкая музыка, еще чуть-чуть - и будут жарить шашлыки. Время - второй час ночи.
На уши поднимается мэр города и детские анестезиологи к нам все-таки выезжают. Нет даже традиционных отмазок "нам страшно ходить ночью с полными карманами наркоты".
Ребенка переносят в операционную, хирург начинает мыться. Ночь жаркая, под +30, кондиционеров в операционной нет вообще, так что в самой операционной градусов 35. Само помещение маленькое, народу 7 человек - анестезиолог с сестрой, реаниматолог с сестрой, хирург, дежурная сестра и я.Хирург моется, заходит в стерильную операционную, и что он видит? Открытые настеж окна и невинный взгляд дебила-реаниматолога: "А нам тут жарко!". Хирурги тут без кондишена днем по 8-10 операций делают, сидя в костюме, стерильных халатах и масках - асептика, хуле! А реаниматологам жарко. Оперировали при открытом окне в предбаннике, фактически в чистом поле. Эта полный пиздец, граждане.
На деле выясняется, что травма совсем не свежая, как утверждали родители, а уже успевшая накрепко срастись. Кое-как разорвали спайки, но убрать все до конца не смогли.
Закончили, разошлись.
Время - четвертый час ночи, я только собираюсь спать - подлетает скороя, привозит второго двухгодовалого дитя с отеком и кровянистыми выделениями из левого глаза. Снова часовая пытка осмотром, слезы, слюни, рев. Вижу, что дело может подождать до утра, выставляю мамашу взамен клятвенного обещания привезти дите утром на осмотр. Подтягивается инородное тело. Инородному телу лет под двадцать, и оно ну очень инородно в отделении в четыре часа утра. А на мне еще оформление историй болезни, записи в журнале приема и первичка дитю с проникающим.
Уже не охуеваю, вытаскиваю у него из глаз мусор и плетусь досыпать оставшиеся два часа.
И вот сейчас я пишу все это, сидя в поликлинике в перерывах между гнусными старикашками. И ненормальными бабками, а через пару десятков минут мне еще предстоит вознестись на 9-й этаж и отсмотреть кучу диабетиков.
бляааааааааааааааааааааааааа!
-
-
09.07.2010 в 14:10И долго тебе в таком веселом ритме обитать?
-
-
09.07.2010 в 20:39Должна была до вечера вторника, но вроде как отмучилась. Чему безмерно счастлива - у меня ДВА выходных!
-
-
10.07.2010 в 23:12-
-
11.07.2010 в 00:02-
-
11.07.2010 в 11:38Первое, дай Бог не последнее.
Victor von Licht
Спасибо никто из божьих одуванчиков концы отдать не решил. Так что ничего. Тем более, всего разок-то. Дальше будут серые будни.
-
-
17.07.2010 в 15:14Теперь о главном
Ну как там она? не томи, показывай результаты тест драйва)
-
-
17.07.2010 в 18:29Ога(((